* * *
Век отмечает промахи курсивом,
считая их жестокою бедой.
Я не умел понять, как ты красива,
в эпоху нашей жизни молодой.
Была ты рядом, нежность излучая.
Но в злой нужде и ссорах без конца
я жил с тобой, совсем не замечая
прекрасных черт любимого лица.
Их заслоняли хлесткие невзгоды,
их затмевала горечь маеты.
И мне, увы, понадобились годы
для осознанья этой красоты.
Пришло прозренье, памяти потрафив,
когда я постарел и поседел,
и в отпечатках юных фотографий
в родной жене Джоконду разглядел.
Очнулся образ, праздничный и чистый,
во всей его подробности живой.
И проступил девчонки лик лучистый
сквозь нынешний усталый облик твой.